КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК • ПЕРЕВОДЫ И МАТЕРИАЛЫ
CARM. I • CARM. II • CARM. III • CARM. IV • CARM. SAEC. • EP. • SERM. I • SERM. II • EPIST. I • EPIST. II • A. P.
carmina iii xxvii
текст переводы commentarii varialectio prosodia
Азаркович Т. Гинцбург Н. С. Голосовкер Я. Э. Кокотов А. Ю. Крачковский В. Н. Порфиров П. Ф. Тучков С. А. Фет А. А. Чернявский И. И. Шатерников Н. И.
[1/11] Азаркович Т.
Нечестивых сплюшки ведут пусть вскрики,
Вслед брюхатой суке волчица с пашни
Ланувийской бурая пусть сбегает
С щенной лисицей.
5 Пусть змея им начатый путь зигзагом
Перервeт: сверкнувши, стреле подобно,
Припугнeт коней. О другом пекусь я,
Мудрый провидец, —
Прежде, чем к стоячим вернeтся топям
10 Птица, чтo угрозу дождей вещает, —
Буду я внимать, обратясь к востоку,
Ворона крикам:
Пусть с тобой удача летит повсюду,
Галатея! Помни о нас всечасно:
15 Знаменья дурные вдали пребудут —
Дятел с вороной.
Но в смятеньи — видишь — каком трепещет
Орион над нами, какая бухту
Тьма объемлет Адрия, сколь обманчив
20 Белый Иапиг.
Пусть почуют жeны врагов и дети
Австра ярый натиск слепего, моря
Клокотанье чeрнего, содроганье
Гулкего брега.
25 Так Европа — козней не видя — тела
Вверила быку белизну: кишащий
Нечистью узрев океан, коварству
Вмиг ужаснулась.
Прежде — собирала в лугах прилежно
30 Нимфам в дар цветы и в венки сплетала,
А теперь — во мраке ночном лишь звeзды,
Волны лишь видит.
Лишь на Крит ступила, чтo мощью славен
Сотни городов, уж к отцу взывает:
35 «Потеряла имя твоей я дщери,
Честь потеряла!
Где я — и откуда?! Лишь смерть — награда
За вину девичью. В слезах поступок
Мерзкий вспоминаю: беды не знавшей,
40 Может, обманом
Призрак мне пустой, чрез врата слоновой
Кости проскользнув, морок сна навеял?
Что милее: плыть средь валов мне было, —
Рвать ли цветочки?
45 Подвернись сейчас мне тот бык негодный —
Растерзала б в гневе его железом,
Обломала б силой рога недавно
Милего зверя.
Отчие пенаты бесстыдно бросив,
50 Дерзко Орка медлю: меня, о боги,
Услыхав, швырните ко львам нагую
На растерзанье!
Ждать к чему, пригожих когда коснeтся
Худоба постылая щeк, а сочной
55 Мякоти добыча лишится? Юной
Тиграм скормите!
Жалкая Европа! (отец далече
Вторит) Медлишь что умереть? Вот ясень:
Привязавши пояс, стяни скорее
60 Шею удавкой.
А влекут утeсы тебя и острых
Скал гряда к погибели — вверься вихрю,
Что летит стремглав: коль избегнуть хочешь
Участи рабской, —
65 Дочь царя, — за шерсти мотком, иль в спальне
Услужая варварам». Тут Венера,
Смех коварный пряча, явилась с сыном,
Лук отпустившим.
А, натешась вволю, сказала: «Полно!
70 Гнев свой брось, о схватке не думай жаркой,
Что с быком постылым затеять хочешь,
Алча расправы.
Ведай, что жена ты владыки Зевса:
Так оставь рыданья, учись достойно
75 Бремя счастья несть; твое имя ныне
Примет часть света».
[2/11] Гинцбург Н. С.
Пусть злочестных в путь поведут приметы
Злые: крики сов или сук брюхатых,
Пусть на них лиса, что щенилась, мчится
Или волчица;
5 Пусть змея им путь пресечет начатый
И спугнет коней, по дороге прянув
Как стрела. А я, за кего тревожусь,
Буду молиться;
Ворон пусть, вещун, от восхода солнца
10 С криком к ней летит перед тем, как птица,
Вестница дождей, возвратится к лону
Вод неподвижных.
Счастливо живи, Галатея, всюду,
Где тебе милей; и меня ты помни.
15 Пусть тебе в пути не грозит ворона,
Дятел зловещий.
Но смотри: скользит Орион к закату,
Пробудитель бурь; хорошо мы знаем,
Что сулят нам черный залив и в ветре
20 Белое небо.
Жены пусть врагов, дети их порывы
Ярости слепой испытают Австра,
Ропот черных волн и удары бури
В берег дрожащий!
25 Знала этот страх и Европа, вверив
Хитрецу быку белоснежный стан свой
И увидев вдруг, что кругом бушуют
Море и рыбы.
Лишь вчера цветы на лугу сбирала,
30 Сплесть спеша венок, по обету, нимфам —
Ныне зрит вокруг в полусвете ночи
Звезды и волны.
Лишь ступив ногой на стоградный остров
Крит, она рекла: «О отец! Отныне
35 Я тебе не дочь — мою честь сгубило
Страсти безумье.
Где была я? Где я? Ведь павшей деве
Даже смерть мила! Наяву ль я плачу,
Вспомнив мой позор, или мне, невинной,
40 Призрак бесплотный,
Вылетевший в дверь из слоновой кости,
Страшный сон навел? Разве лучше было
Морем долго плыть, чем в зеленом поле
Рвать мне цветочки?
45 Будь сейчас он здесь, этот бык проклятый,
Я б его мечом изрубила в гневе,
Я б ему рога обломала, был хоть
Мил так недавно.
Стыд забыв, ушла от родных Пенатов!
50 Стыд забыв, еще умереть я медлю!
О, да слышит бог: среди львов я голой
Лучше останусь,
Лучше стану тиграм добычей нежной
Раньше, чем со щек худоба лихая
55 Сгонит красоту и иссушит тело
Жертвы прекрасной.
Вот отец корит, хоть далек он: «Что ж ты
Медлишь смерть избрать себе? Видишь — ясень?
Под его суком захлестни на горле
60 Девичий пояс!
Если же в скалах, на утесах острых
Смерть тебя прельстит, то свирепой буре
Вверь себя. Иль ты предпочтешь — царевна, —
Долю наложниц:
65 Шерсти прясть урок для хозяйки, грубой
Варвара жены?..» Между тем Венера
Внемлет ей, смеясь вероломно с сыном, —
Лук он ослабил.
Всласть натешась, ей говорит: «Сдержи ты
70 Гневный пыл и ссор избегай горячих —
Даст тебе рога ненавистный бык твой,
Даст изломать их.
Ты не знаешь: бог необорный — муж твой,
Сам Юпитер. Брось же роптать, великий
75 Жребий несть учись: ты ведь части света
Имя даруешь».
Впервые: «Гораций: Полное собрание сочинений», М.—Л., 1936, с. 131—133.
Ода 27. К Галатее. Размер: Cапфическая строфа.
9—11.Ворон считался добрым предзнаменованием; вестница дождей ворона: ее крик, как и остальные упоминаемые примеры, считался недобрым.
25. Гораций излагает ту версию мифа о Европе, по которой бык был не самим Юпитером, а только послан им.
41. Вылетевший в дверь из слоновой кости... — Через эту дверь к людям вылетали не вещие, а лживые сны («Одиссея», XIX, 562—565).
[3/11] Гинцбург Н. С.
Пусть злочестных в путь поведут приметы
Злые: крики сов или сук брюхатых,
Пусть на них лиса, что щенилась, мчится,
Или волчица;
5 Пусть змея им путь пресечет начатый
Сбоку, как стрела, устремясь, коней им
Вдруг спугнет. А я, за кего тревожусь,
Буду молиться;
Ворон пусть, вещун, от восхода солнца
10 С криком к ней летит перед тем, как птица,
Вестница дождей, возвратится к лону
Вод неподвижных.
Счастливо живи, Галатея, всюду,
Где тебе милей; и меня ты помни.
15 Пусть тебе в пути не грозит ворона,
Дятел зловещий.
Все ж смотри: спешит Орион, спускаясь
С бурей, — знаю я, чего стоит темный
Адрия залив, как Иапиг ясный
20 Вред причиняет.
Жены пусть врагов и их дети взрывы
Ярости слепой испытают Австра,
Ропот черных волн и удары бури
В берег дрожащий.
25 Смело так быку-хитрецу доверив
Белое, как снег, свое тело, в страхе
Море вдруг узрев и зверей, — Европа
Вся побледнела.
Лишь вчера цветы на лугу сбирала,
30 Сплесть спеша венок, по обету, нимфам —
Ныне зрит вокруг в полусвете ночи
Звезды и волны.
Лишь ступив ногой на стоградный остров
Крит, она рекла: «О отец! Мне стало
35 Чуждо слово „дочь” — мою честь сгубило
Страсти безумье.
Где была? Куда я пришла? Ведь мало
Деве, павшей, раз умереть... Проступок
Гнусный, слезы — явь то иль мной, невинной,
40 Призрак бесплотный
Зло играл: за дверь из слоновой кости
Вырвясь, сон навел. Разве лучше было
Морем долго плыть, чем в зеленом поле
Рвать мне цветочки?
45 Будь сейчас он здесь, этот бык проклятый,
Я б его мечом изрубила в гневе,
Я б ему рога обломала, был хоть
Мил так недавно.
Стыд забыв, ушла от родных Пенатов;
50 Стыд забыв, я в Орк не спешу. О, если
Внемлет бог какой, — среди львов я голой
Пусть бы блуждала.
Раньше, чем со щек худоба лихая
Сгонит красоту и добычи нежной
55 Выпьет соки все, — я прекрасной жажду
Тигров насытить.
Вот отец корит, хоть далек он: «Что ж ты
Медлишь смерть избрать себе? Видишь — ясень?
Можешь ты на нем удавиться, — благо
60 Пояс с тобою.
Если же в скалах, на утесах острых
Смерть тебя прельстит, то свирепой буре
Вверь себя. Иль ты предпочтешь — царевна —
Долю наложниц?
65 Шерсти прясть урок для хозяйки, грубой
Варвара жены?..» Между тем Венера
Внемлет ей, смеясь вероломно с сыном —
Лук он ослабил.
Всласть натешась, ей говорит: «Сдержи ты
70 Гневный пыл и ссор избегай горячих —
Даст тебе рога ненавистный бык твой,
Даст изломать их.
Ты не знаешь: бог необорный — муж твой,
Сам Юпитер. Брось же роптать, великий
75 Жребий несть учись: ты ведь части света
Имя даруешь».
«Гораций: Собрание сочинений», СПб., 1993, с. 141—143.
Ода 27. К Галатее, собирающейся плыть через Адриатическое море. Размер: Сапфическая строфа.
25, 27. Бык-хитрец — Юпитер, обернувшийся быком, чтобы похитить дочь финикийскего царя Агенора — Европу, которую он перенес на остров Крит.
41. ...Дверь из слоновой кости... Гомер говорит: «Создано двое ворот для вступления снам бестелесным // В мир наш: одни роговые, другие из кости слоновой. // Сны, проходящие к нам воротами из кости слоновой, // Ложны, несбыточны, верить никто из людей им не должен» («Одиссея» XIX, 562, перев. Жуковскего).
[4/11] Голосовкер Я. Э.
Пусть напутствует нечестивых криком
Птица бед, сова, или завыванье
Суки, иль лисы, или ланувийской
Щенной волчицы.
5 Пусть пересечет им змея дорогу,
Чтоб шарахнулись от испуга кони.
Я же в час тревог о далеком друге —
Верный гадатель,
К ворону взову: от восхода солнца
10 Пусть летит ко мне для приметы доброй.
Прежде чем уйдет пред ненастьем в топи
Вещая птица.
Помни обо мне, Галатея, в счастье.
Для тебя одной все дороги глажу,
15 Чтобы дятла стук иль ворона слева
Не задержали.
Видишь, как дрожит и тревожно блещет
На краю небес Орион. Несет ли
Адрий черный шторм или Япиг гро́зы, —
20 Всё прозреваю.
Пусть из вражьих жен и детей обрушит
В бешенстве слепом ураган востока
Злой пучины рев и прибрежный грохот
Скал потрясенных.
25 О, припомни быль, как Европа, тело
Белое быку, хитрецу, доверив,
Побледнела вдруг: закипело море
Тьмою чудовищ.
На заре цветы по лугам сбирала
30 И венки плела так искусно нимфам,
А теперь кругом, куда взор ни кинуть, —
Звезды да волны.
Вот на брег крутой многоградный Крита
Выбралась в слезах, восклицая: «Славу
35 Добрую мою, о отец, и скромность
Страсть победила.
Где? Откуда я? Только смерть искупит
Мой девичий грех. Наяву ли плачу,
Вспоминая срам, или непорочной
40 Девой играют
Призраки, пустых сновидений сонмы,
Пролетев порог из слоновой кости?
Ах, что лучше: плыть по волнам иль в поле
Рвать повилику?
45 Если бы сейчас мне попался в руки
Тот проклятый бык, я бы истерзала
Милего дружка, я б рога сломала
В ярости зверю.
Стыд мне, стыд, увы! Позабыть пенаты!
50 Стыд мне, жгучий стыд! Смерть зову и медлю.
Лучше мне блуждать среди львов, о боги,
В полдень нагою.
Но пока еще не запали щеки
И бурлива кровь у добычи нежной,
55 Красотой моей, о, молю, насытьте
Тигров голодных».
«Жалкая, — твердит мне отец далекий, —
Что ж не смеешь ты умереть, Европа?
Пояс при тебе. Вот и ясень. Только
60 Пе́тлю на шею.
Иль тебе милей об утесы биться,
О зубцы камней? Так вверяйся буре,
И раздумье прочь!.. Или ты, царевна,
Предпочитаешь
65 Быть второй и шерсть теребить для ложа
Варварки, твоей госпожи?» Горюет
Дева, и, смеясь, так коварно внемлет
Плачу Венера
И Амур-шалун с отзвеневшим луком.
70 А повеселясь: «Берегись, — ей молвит, —
Удержи свой гнев, коль рога преклонит
Бык примиренно.
Знай, тебя любил, как жену, Юпитер.
Так не плачь навзрыд и судьбу Европы
75 С гордостью неси. Твое имя примет
Вскоре полмира».
Впервые: «Гораций: Избранные оды», М., 1948, с. 18—21.
Ода 27. Миф о похищении Европы.
[5/11] Кокотов А. Ю.
Пусть нечестивцам вслед брюхатая волчица,
Ощерясь, воет зло, и рыжий пусть скулит
Лисиный выводок . «Чтоб вам не возвратиться!» —
Пусть сыч им прошипит.
5 Пускай же в первый день, в начале их дороги,
Огромная змея, не видная средь трав,
Косою молнией им ринется под ноги,
Коней перепугав.
Но если я боюсь за милего кего-то,
10 То чернего начну я ворона пытать,
Иль птицу, что кричит из дальнего болота,
Чтоб дождь нам предсказать.
Ты будешь счастлива в любом краю — смелее
Плыви себе вперед, куда глаза глядят,
15 И птицы вещие тебе, о Галатея,
Пути не преградят!
Смотри внимательно, предсказывает бурю
Уже почти совсем зашедший Орион.
Я знаю что таит в темнеющей лазури,
20 Туманясь, небосклон.
Застигнутые вдруг, той буре ужаснутся
Пусть жены верные опасных нам врагов,
Пусть смотрят, нежные, как волны грозно бьются
О камень берегов.
25 Так некогда с быком несясь по бурным волнам
Европа робкая совсем изнемогла
В кишащем хаосе, безмолвных тварей полном,
От страха вся бела.
Еще вчера в лугах она под небом ясным
30 Затейливо венки плела для нимф — и вот
Под звездами теперь плывет путем опасным
Среди безбрежных вод.
Но только лишь она на твердый брег ступила,
Увидев пред собой стоградый мощный Крит,
35 «Отец, в безумии себе я изменила! —
В отчаяньи кричит, —
Откуда я пришла? Иду теперь куда я?
Смерть — кара легкая для тяжкой столь вины.
Где, девство потеряв, очнулась вдруг, рыдая?
40 Какие злые сны,
Слоновой кости дверь открыв, ко мне явились,
И, обманув меня, по волнам повлекли.
Как сладко было мне — зачем они приснились! —
От этих бед вдали!
45 Тего быка сейчас я если б увидала —
Убила сразу бы прельстителя-врага,
И в гневе чудищу железом обломала
Прекрасные рога.
Бесстыдно бросила отцовские пенаты,
50 Бесстыдно все еще я медлю умереть,
Пусть голой к львам пойду, пусть ждет меня расплата —
Там от стыда сгореть.
Покуда плоть моя иссохнуть не успела,
И щеки полные все розами цветут,
55 И все прекрасна я — пусть тигры это тело
Когтями раздерут.
Отцовский голос вдруг я слышу отдаленный:
„Вот ясень, что простер могучи ветви ввысь,
К ним крепко привяжи свой пояс золоченый,
60 И тотчас удавись!
А если вдруг иной ты казни захотела —
Средь пены выбери скалу ты поострей,
И головою вниз кидайся в море смело.
Не дочери царей
65 Для варваров служить послушною забавой!”» —
Так плакала она, стеная и казнясь,
Но тут Венера к ней явилась вдруг, лукаво
Над бедною смеясь.
И говорит: «Сейчас ужасный бык подставит
70 Тебе свой славный рог — не торопись ломать.
То сам Юпитер был, что в небе нами правит,
Теперь ты — можешь знать.
Ну — выше голову, конец твоей кручине,
Жене Юпитера никак нельзя рыдать.
75 А именем твоим, Европа, мы отныне
Часть света будем звать».
2017 г.
[6/11] Крачковский В. Н.
Пусть злых пугает вещая сова,
иль щенная собака, иль волчица,
с Ланувскего несущаяся поля,
пусть перережет им змея дорогу —
5 в страх приведя коней, —
а я молитвой отзову ворону
с востока, старую, и прежде, чем
беду накличет, — загоню назад,
в стоячее болото. Галатея,
10 будь счастлива везде,
где б ни была, меня не забывая!
Да будет нетревожен путь тебе!
Но, посмотри, созвездье Ориона,
спустившееся к морю, грозно как,
15 зловещее, сверкает!
Адриатическая бездна мне
известна, ярая, и знаю, сколь
северо-западный опасен ветер.
Пусть уши неприятеля услышат
20 поднявшийся порыв
грозы и шум бушующего моря,
внезапно почерневшего, и стоны
дрожащих от его ударов скал!..
Так некогда Европа, легковерно
25 коварному быку
отдавши тело белое, взирала
на море, страхов полное, бледнея...
Еще недавно средь лугов она
плела венок, подарок нимфе пышный,
30 а ныне пред собой
лишь звезды видит гневные да волны...
Едва к стоградному пристала Криту,
воскликнула, слезами заливаясь:
«О, мой отец! О, девушки невинной
35 потерянное мной
названье, о, в бреду самозабвенном
погубленная честь! Куда, откуда,
зачем пришла я? Смерти мало мне,
негодной! Наяву ли плачу я,
40 иль надо мной смеется,
свободной от порока, сон пустой,
который сквозь врата слоновой кости
приносит стоны нам? Не лучше ль было,
чем по неведомым нестись волнам,
45 мне рвать цветы? О, если б
тот ненавистный мне попался бык!
Я растерзала бы его, рога
сломала бы чудовищу, недавно
столь обожаемому мною. Горе!
50 Несчастная, ушла
я от пенатов, убежав позорно,
и все еще не умерла. О боги!
Услышьте, милосердые, меня
и голую меня отдайте львам!
55 Хотела бы теперь же,
пока красива, пищей послужить
я тиграм — после страшная худоба
прекрасные мои обтянет члены...
Отсюда слышу беднего отца
60 я горькие упреки:
„Зачем ты медлишь умереть? Ты можешь
на ясени повеситься легко;
по счастью, при тебе остался пояс.
Иль, если ты предпочитаешь скалы
65 и камни, для тебя
отточенные славно, пусть на части
вихрь тело разорвет твое о них!
Иль, может, пожелаешь, дочь царя,
ты к людям поступить чужим и быть
70 наложницей покорной
Хозяина, хозяюшки ж свирепой —
презренною рабою?”» Между тем
к рыдающей Европе подошли
с улыбкою Венера и Амур,
75 кудрявый, резвый отрок,
лук опустив... Довольно посмеявшись,
сказала ей богиня: «Воздержись
от гнева лютего и нападенья
на славнего быка, когда подставит
80 рога тебе он сам!
Не знаешь, о Европа, что супругой
могучего Юпитера ты стала!
Оставь рыдания, и возгордись
великой честью — именем твоим
85 часть мира назовется!»
Крачковский В. Н., «Стихотворения», СПб., 1913, с. 211—214.
К Галатее. (Кн. 3, ода 27.)
5. В страх приведя коней. Сова и все проч. — дурные предзнаменования.
9. В стоячее болото. Увидеть ворону с восточной стороны — не к добру.
43. Приносит стоны нам. Дурные сны проходят через врата из слоновой кости, хорошие — через роговые врата.
59. Отца. Отец Европы — фракийский царь Агенор.
[7/11] Порфиров П. Ф.
Пускай преследует в дороге нечестивых
Зловещая сова, собаки щенной вой,
Волчица серая, сбежав с холмов ланувских
За ощенившейся лисой!
5 И пусть змея им путь предпринятый нарушит,
Когда, подобная стреле пресекши путь,
Вспугнет коней. Но я, гадатель прозорливый,
Для той, по ком тревожна грудь,
Усердною мольбой от восхожденья солнца
10 Счастливца-во́рона я призову скорей,
Пока не принеслась в стоячия болота
Ворона — вестница дождей.
О, будь же счастлива, где хочешь, Галатея,
И, помня обо мне, живи себе, — прости!
15 И пусть кочевница ворона или дятел
Не помешают на пути.
Но видишь ли, какой грозою заходящий
Трепещет Орион. Темнеющий залив
Адрийский знаю я, я испытал, как светлый
20 Порою япиг прихотлив.
О, пусть порыв слепой поднявшегося австра
Познают жены лишь да детища врагов.
Пусть знают лишь оне рев бездны почерневшей
И стон дрожащих берегов.
25 Послушай, некогда доверила Европа
Коварному быку свой белый стан, но вдруг,
Бледнея, смелая увидела, что бездна
Чудовищ тьмой кишит вокруг.
В лугах сбиравшая цветы еще недавно
30 И нимф дарившая обещанным венком
В чуть брезжущей ночи не видит ничего-то
Помимо звезд да волн кругом.
И лишь стограднего властительнего Крита
Достигла: «О, отец!» — воскликнула она —
35 «О, имя дочери попранное! О, кротость,
Что страсти буйной отдана!
Откуда и куда пришла я? Смерти мало
Преступной. На яву ль поступок гнусный свой
Оплакиваю я, иль мной — еще невинной —
40 Играет призрак лишь пустой,
Который, вылетев из врат слоновой кости,
Несет обманы снов? Что лучше — здесь блуждать
Среди безбрежнего простора или в поле
Цветочки свежие срывать?
45 О, если б кто теперь, разгневанной, мне отдал
Презреннего быка, расправилась бы с ним
Мечом я, и рога чудовищу сломала б,
Хоть он недавно был любим.
Бесстыдная, богов покинула я отчих,
50 Бесстыдная, еще я медлю умирать.
О, если б слышали мое желанье боги —
Теперь одной меж львов блуждать.
Прекрасная, я в снедь отдаться жажду тиграм
Теперь, пока красу румяную ланит
55 Не выпьет худоба ужасная и свежесть
С добычи нежной не сбежит».
«Что ж медлишь умирать, презренная Европа?» —
С укором чудится отец далекий мой.
«Вот здесь, на ясени повеситься ты можешь:
60 Ведь, при тебе и пояс твой.
Иль скалы с грудами камней смертельно-острых
Влекут тебя к себе, отдайся же во власть
Ты вихрю буйному, когда — царевна кровью —
Не хочешь шерсть в неволе прясть
65 И, как наложница-рабыня, покоряться
Жестокой госпоже...» — Тоске печальных мук
Внимала с хитрою усмешкою Венера.
И сын, ослабивший свой лук.
Потом, натешившись, сказала ей богиня:
70 Смотри, ты воздержись от жарких ссор в тот миг,
Как, опостылевший, тебе на растерзанье
Свои рога подставит бык.
Ты — знаешь ли — жена всемощнего Зевеса.
Не плачь и доблестно владеть учись своим
75 Великим жребием: отныне назовется
Часть мира именем твоим».
Впервые: Порфиров П. Ф., «Гораций: Оды в 4-х книгах», СПб., 1902.
К Галатее. Галатея — вероятно, греческая гетера, — отправляющаяся к себе на родину. Гораций неохотно расстается с ней: указывает на осеннее бурное время, вспоминает рассказ об Европе, дочери царя Агенора, похищенной Юпитером, принявшим образ белего быка, из Финикии на остров Крит.
41. По Гомеру (Odys XIX, 562) во Дворце сна создано двое ворот, одни из рога, другие из слоновой кости: из первых исходят сновидения верные, из других обманчивые.
44. Европа похищена была Юпитером с луга, на котором она собирала цветы; по Овидию, она украшала цветами шею быка (Met. II, 861).
68. Амур выпустил стрелу: добыча подстрелена.
[8/11] Тучков С. А.
Да нечестивых путь всегда сопровождают
Ужасны крики птиц, что бедства предвещают;
Пусть сука щенная их встретит для вреда,
Иль свободившаясь лисица от плода;
5 С холмов Ланувских им вослед да устремится
Волчица рыжая; змея да восклубится
И бросится в среду испуганных коней.
Но если я страшусь беды моих друзей —
о, будущих времен гаданья справедливы!
10 Мольбами привлеку признаки им счастливы.
С востока черный вран в знак дружбы прилетит,
Меж тем как птица бурь путь к блатам устремит.
Будь счастлива везде где будешь, Галатея,
И вспоминай о мне, который, сожалея,
15 Успешнего пути не престает желать,
Чтоб не могло ничто тебе в нем помешать.
Но ты не ведаешь ужасной бури стона,
Ревущей завсегда при виде Ориона;
Адриатических я знаю лютость волн;
20 Апульский страшный ветр, кой бедствиями полн,
Пускай лишь только род врагов твоих познает,
Являясь Козерог как бури воздымает;
Пусть жены, дети их зрят ужас тех валов,
Что тяжки камни рвут с навислых берегов.
25 Европа на хребет быка когда воссела,
От дерзости своей мгновенно побледнела,
Обман его и волн вокруг свирепство зря,
И тьмы чудовищей, что кроют внутрь моря.
Она пришла сбирать цветы в лугах зеленых,
30 Но вскоре при луне от взоров изумленных
Сокрылися забав приятные труды —
Не зрит уж ничего, как неба и воды.
Увидя остров Крит, кой славен ста градами,
«Увы, родитель мой! — вскричала со слезами, —
35 Где имя девы то, что я пренебрегла?
Где я? Что я? И — ах! — откуда я пришла?
Не сон ли мне мечты раскаянья являет?
Или невинна я, иль то меня смущает,
Слоновой кости врат что кажет тщетный путь?
40 Увы, кто мог меня столь люто обмануть?
Веселью собирать цветы в лугах прекрасных
Могла ль я предпочесть путь средь морей ужасных?
Играя с нимфами, резвяся меж кустов,
Ждала ль услышать я свирепый шум валов?
45 Ах! Если б предал кто отмщенью неизбежно
Быка, которего я столь ласкала нежно!..
Не устыдилась я дом отчий позабыть,
И не стыжусь еще на свете я сем жить!..
О боги! Если кто из вас меня внимает,
50 Повергните меня зверям; мой дух желает —
Пусть буду пищей львов, доколь в тоске моей
Я не лишусь красы в стране противной сей!»
Европа бедная, отец, с тобой в разлуке
Терзаем злобою, при нестерпимой муке
55 Угрозы тяжкие стремит тебе вослед!
Что медлишь умереть? Спасись от лютых бед!
Есть средство — древо есть, и пояс твой остался;
Окончи ими жизнь, чтоб дух твой не терзался;
Иль, если предпочтешь ты вид сея скалы,
60 Спеши повергнуться в надменные валы.
Дщерь царская, иль ты захочешь быть рабою
Совместницы твоей, гордящейся собою?
И прясть в дому ее из мягкой во́лны нить?
Сколь горько для тебя в столь низкой доле жить?
65 Венера и любовь, держа лук опущенный,
Смеялись, внемля плач Европы огорченной.
«Умеришь ты свой гнев, — они сказали ей, —
Когда представит бык в послушности своей
Рога свои самим собою сокрушенны.
70 Спокойся и познай, что дни твои блаженны —
Зевес, отец богов, супруг стал ныне твой;
Умей довольна быть столь счастливой судьбой
И в славе средь богов с величием казаться;
Часть света именем твоим пребудет зваться».
Тучков С. А., «Сочинения и переводы», М., 1816, ч. 1, с. 208—211.
Ода XXI. К Галатее.
1. Говорит о приметах и суевериях, употреблявшихся в Риме.
5. Ланувия, или Ланувиум. Город в Риме на дороге Аппиенской.
39. Путь из врат слоновой кости. По суеверию древних, Морфей, бог сна, являл двоякие сновидения — одни сбывающиеся, а другие ложные, и сии последние вылетали из врат слоновой кости.
[9/11] Фет А. А.
Пусть нечестивых напутствуют крики
Суки чреватой и чибиса-птицы,
Матерый волк ланувийский и встреча
Щенной лисицы!
5 Пусть им змея, как стрела, перерезав
Путь, маштаков остановит в испуге!
Если ж гадать я с душою смущенной
Стану подруге,
Чуткую птицу пока не загонит
10 В топи болотные, днем непогожим,
Вещего ворона прямо накличу
С солнцем восхожим.
Счастья желаю тебе, Галатея!
Вспомни про нас, где бы ни было, дева.
15 Пусть ни вороны, ни дятла не встретит
Странница слева.
Только смотри: Орион поспешает
С шумом к закату. Примеры мне ясны:
Адрий стемнел, а порывы Япига
20 В ведро опасны.
Пусть испытают и жены, и дети
Вражьи свирепых ветров дуновенье,
Рев почерневшей волны и прибрежных
Скал сотрясенье.
25 Так и Европа, быку-чародею
Ношу доверив роскошнего тела,
В море объята толпою чудовищ,
Вдруг побледнела.
В поле цветы собиравшая прежде
30 Нимфе в венок, благовония полный,
Только и видит при сумраке ночи
Звезды да волны.
Ставши на берег стограднего Крита,
«О, мой родитель! — она вопияла, —
35 Дочери имя и честь я в безумный
Час утеряла.
Что я? И где я? Для девы погибшей
Смерть так легка! О моем преступленьи
Слезы я лью наяву ли, иль только
40 В ложном виденьи
Сон, растворяя врата из слоновой
Кости, привел небывалые грезы?
Лучше ли волны морские, чем в поле
Свежия розы?
45 Если б быка ненавистего гневной
Мне привели, я б его растерзала;
Я бы чудовищу, милому прежде,
Роги сломала.
Стыд позабывши, я отчих Пенатов
50 Бросила, стыд позабывши, живу я...
Боги, услышьте! И львам на съеденье
Бросьте нагую.
Пышность доколе ланит не увяла,
Прежде чем тела расцвет потеряю,
55 Пищею стройною тиграм достаться
Лучше желаю.
Что ж не умрешь ты, Европа? Взывает
Строгий отец. Или духу не станет?
С ясеня пояс твой верной петлею
60 Шею затянет.
Или ты смерть избираешь на острых
Камнях? Скорее же бурному року
Вверься, когда не желаешь рабыней
Прясть по уроку.
65 Царскую дочь как наложницу примет
В доме жена...» Но смеялась, внимая
Стонам, Венера, и Мальчик смеялся,
Лук послабляя.
Кончив насмешки, богиня сказала:
70 «Бойся покорствовать гневному нраву,
Ежели роги твой бык ненавистный
Даст на расправу!
Ты, что Зевес твой супруг, и не знала,
Полно рыдать, будь достойна такего
75 Счастья: ты имя даешь половине
Круга земнего».
Впервые: Фет А. А., «Гораций: Оды в 4-х книгах», СПб., 1856.
Од. XXVII. Мнего было предположений о том, кто именно Галатея, к которой относится эта ода. Всего проще последовать мнению Оббapиyca, который считает ее либертиной, изменившей Горацию для новего обожателя, за которым она отправляется в чужие края на корабле. Поэт в напутственном стихотворении не мог удержаться от иронии. Он начинает оду такими проклятии нечестивым, что Галатея могла опасаться, не обрушились бы они на нее. Но Гораций успокаивает ее, повернув дело так, что все сказанное относится к нечестивым, а Галатее он желает счастья. Далее, в пример бедствий на чужой стороне, он приводит бегство Европы. Что ода эта написана около 730 г., доказать трудно.
2. Собака, волк, змея, чибис, ворона, дятел — худое предзнаменование; ворон — хорошее. Римские гадатели обращались лицом на полдень, так что к восходу солнца становились счастливой левой стороной, а к западу правой. Нужно было, чтобы доброе предзнаменование: напр. ворон, являлось с востока.
3. Ланувий, город в Лациуме.
9. Пока, почуяв непогоду, ворона, предвестница дождей (III, Од. 17, 12), не полетит на гнездо.
11. Гораций, став предсказателем, постарается вместе с восходом солнца увидеть ворона.
19. Япиг — западный ветер.
25. Так, как ты вверяешься морю. Юпитер, превратясь в быка, понес Европу на остров Крит.
33. Крит назван в «Илиаде» стоградным.
34. Отец Европы, по Овидию и Лукиану, Агенор, а по другим — Феникс.
41. О вратах сна в «Одиссее» Жуковскего. XIX, 562: «Создано двое ворот для вступления снам бестелесным // В мир наш: одни роговые, другие из кости слоновой. // Сны проходящие к нам воротами из кости слоновой, // Ложны, несбыточны, верить никто из людей им не должен».
63. Если не желаешь быть рабыней у госпожи, которая, ревнуя тебя к мужу, заставит прясть по уроку.
[10/11] Чернявский И. И.
Пускай зловещая в пути безбожным птица,
Чреватая сулить им выжлица напасть,
Пусть ланувинская встречает их волчица
Иль новощенная лиса, разинув пасть.
5 Пред ними пусть змея ползет стезей кривою;
Но если на твоих повергнется коней,
Их если устрашит, кидаяся стрелою,
О ком вострепещу тогда в душе моей?
Так — прежде нежели предвестница ненастья
10 К озерам прилетит, страшась лишь о тебе,
Чтоб от востока вран, предвестник блага, счастья,
Ширился пред тобой — день буду, ночь в мольбе.
Будь Галатея, будь, не забывая друга,
Везде где будешь жить лелеяна судьбой;
15 Вороны, дятла крик да не коснется слуха,
Будь счастлива в пути, предпринятом тобой.
Но, друг мой, на закат взгляни ты Ориона —
Адриатических опасность знаю вод;
Я трепетал на них от ярых ветров стона,
20 Когда Япига мглой подернул синий свод.
Ужасен сколько Австр, свистящий среди моря, —
Пусть жены, дети пусть познают то врагов,
Да слух их поразит унылый вой Босфора,
Зыбей, дробящихся о скалы берегов.
25 Обманутая так Европа тишиною
Дерзнула в хлябь морей пуститься на тельце,
Где чуда чудам вслед текут, стремятся тьмою.
Взглянула — в сердце страх и бледность на лице.
Недавно дав обет почтить лик нимф венками,
30 Беспечно на лугу рвала для них цветы,
И вдруг при сумраке, несомая волнами,
Не видит ничего кроме́ звезд и воды.
Едва, едва она на Критском стала бреге,
Где пышных сто градов морям дают закон,
35 Как вдруг отчаянье исторглося в упреке:
«Отец! Долг! Я не дочь!» — рекла — раздался стон.
«Отколе я и где? Ах! Смертию одною
Льзя ль срам девический загладить, мой порок?
Но бодрствую ли я? Не смущена ль мечтою?
40 Виновна не во сне ль? Не спя ль лью слезный ток?
Не из слоновых ли костей исшед вратами,
Волнуют грезы так мой дух в ужасном сне?
Не лучше ль было рвать цветы между холмами?
Не лучше ль, нежели блуждать в пучинах, в мгле?
45 О, если бы телец, толико прежде милый,
Чудовище, теперь в котором зря врага,
Попался в руки мне! Совокупив все силы,
Железо в грудь вонзив, сломила бы рога.
Отца нежнейшего исторгшися из лона,
50 Со срамом дом его оставила, богов!
И медлю в ад сойти? О бог, свидетель стона!
Соделай снедию меня свирепых львов.
Пусть прежде нежели мои увянут щеки
И юности моей угаснет огнь в глазах,
55 Так — прежде нежели начнет смыкать смерть веки,
Пусть тигры красоту мою пожрут в степях.
Я слышу глас отца оставленнего мною:
„О, безрассудная моя Европа, дщерь!
Что медлишь умереть? Вяз, видимый тобою,
60 И пояс дней пресечь не могут ли теперь?
Иль лучше хочешь ты низринуться с стремнины?
Ты видишь камнями усеянное дно.
Что ж? Лучше ли тебе под именем рабыни
В угодность госпоже прясть данное руно?
65 Приятнее ль княжне прясть чужеземки во́лну,
Иль чтоб делил с ней страсть втай от жены супруг?”»
Венера близ нее с улыбкой внемлет стону,
И внемлет Купидон, спустив слоновый лук.
Пресытясь воплями, чтобы́ утешить деву,
70 Киприда так рекла к несчастной, наконец:
«Европа! Твоему брегись предаться гневу,
Когда во власть тебе отдаст рога телец.
Громодержителя супругой будь достойной,
Юпитера в тельца преобразила страсть;
75 Престань рыдать, учись во счастии быть скромной —
И имя впредь твое воспримет света часть».
«Периодическое сочинение об успехах народнего просвещения», СПб., 1813, № 35, с. 350—354.
Из книги 3-й ода XXVII. К Галатее, отправляющейся в путь морем.
[11/11] Шатерников Н. И.
Нечестивцу в путь — и совы взвыванье,
Щенной суки вид и волчицы серой
С Ланувийских гор, и с лисою встреча,
Что ощенилась;
5 Путь прервет ему и змея, напавши
Сбоку, как стрела, — напугает лошадь...
Я же, коль боюсь за друзей любезных,
Чуткий гадатель, —
Раньше, чем к воде полетит стоячей
10 Птица, что дожди предвещает грозно, —
Я в мольбе зову: появись, о ворон
Вещий, с Востока!
Где б ни стала жить, я желаю счастья:
Не забудь меня, Галатея, только!
15 О, не встреть в пути зловещанья дятла,
Сирой вороны.
Но смотри: идет Орион к закату —
И бурлит волна. Хорошо я знаю:
Черный вал морской всемогущ; обманчив
20 Япиг бездождный.
Пусть порыв слепой при налетах Австра
Женщин и детей поражает вражьих:
Им шумит волна, почернев, — и берег
Взвыл под ударом.
25 Так Европа, стан белоснежный вверив
Хитрому быку, — среди чуд кишащих
Моря, средь угроз, побледнела в страхе,
Хоть и отважна.
Ведь вчера цветы по лугам сбирала
30 И венок плела — приношенье нимфам, —
А сейчас темно, и одни лишь звезды
Видны да волны.
Вот и славный Крит, знаменитый сотней
Городов своих... «О, отец! — взмолилась —
35 Мой дочерний долг позабыт! И страстью
Сломлена святость!
Где, откуда я? Согрешившей деве
Смерть одна легка! Наяву ль я плачу
О постыдных днях — или нет позора:
40 Просто играет
Лишь мечта — и в дверь из слоновой кости
Сны с собой ведет? По огромным волнам
Лучше ль было плыть, или рвать на поле
Свежие травы?
45 О, когда б теперь мне попался гневный
Тот презренный бык, я бы нож вонзила,
Я б сломала рог, хоть и был недавно
Мною обласкан.
Без стыда я край покидала отчий,
50 Без стыда — уйти не решалась к Орку!
Боги, вас молю, — о, пускай меж львами
Буду нагая!
И пока со щек не пропал румянец,
Соки жизни есть у добычи нежной, —
55 Я, в своей красе, отдала бы тело
Пищею тиграм.
Ты презренна, дочь, — говорит далекий
Мне отец, — зачем умереть ты медлишь?
Пояс, к счастью, есть, — так повесься: ясень
60 Вот пред тобою.
А к скалам влечет, к остриям на камни,
Где ужасна смерть, — так отдайся буре:
Быстр ее порыв, — коль не хочешь рабски
Прясть по заказу —
65 Царской крови дочь — и наложниц множить
При дворе господ». А Венера — тут же!
Смех лукавой, смех! И у сына спущен
Лук его книзу.
Насмеявшись всласть, говорит Венера:
70 «Удержи свой гнев и задор горячий, —
Ведь рогов сломать не дает покамест
Бык ненавистный.
Бог — твой муж! Узнай! Всемогущ Юпитер!
Перестань рыдать... Научись достойно
75 Жребий высший несть... Назовут часть света
В память Европы».
Шатерников Н. И., «Гораций: Оды», М., 1935.
Ода 27. Напутствие неизвестной которую Гораций называет по имени морской нимфы Галатеи.
На сайте используется греческий шрифт.
МАТЕРИАЛЫ • АВТОРЫ • HORATIUS.NET
© Север Г. М., 2008—2016